Категории бытия в истории |
|
Введение 3 1. Проблема бытия в истории философских учений Античности 4 2. Понимание категории бытия в Средневековье и Новое время 8 3. Категория бытия в современной философской мысли 11 4. Основные формы бытия в современном мире 19 Заключение 24 Список литературы 26 Введение Вопрос о бытии столь же древней, как и сама философия. Уже первые философы, начиная с основоположника милетской школы Фалеса, в центр своих размышлений ставят проблему устройства космического мироздания. Философская мысль при этом стремится не только построить картину мира, но самое главное - обосновать свой собственный предмет. В отличие от разрозненных на то время конкретных научных знаний, опытным путем постигающих сущее, философия пытается найти во всем многообразии существующего нечто единое - первоначало. Актуальность работы заключается в рассмотрении того, что любой вид мировоззрения должен в первую очередь заявить о принимаемом им способе объяснения мира в целом - его происхождения, структуры, возможных границ и т. д. Цель работы состоит в изучении категории бытия в истории. Достижение цели предполагает решение ряда задач: 1) рассмотреть проблему бытия в истории философских учений Античности; 2) охарактеризовать понимание категории бытия в Средневековье и Новое время; 3) определить категорию бытия в современной философской мысли; 4) изучить основные формы бытия в современном мире. Исследование наиболее общих вопросов бытия составляет содержание специального раздела философского знания - онтологии. Слово «бытие» в философии заключает в себе существенно иной смысл, нежели в нашей обыденной речи, в которой оно употребляется весьма редко. 1. Проблема бытия в истории философских учений Античности Осознание бытия как некоей проблемы, которая нуждается в разрешении, было впервые осуществлено в философии элейской школы античности (VI-V вв. до н.э.). Ее признанный глава - Парменид обнаружил, что логика осмысления категории «бытия» неотвратимо приводит к весьма необычным выводам. Ход его рассуждений можно представить примерно так. Бытие - это все то, о чем можно сказать: «это есть» или «это существует». А небытие есть? Если признать, что «небытие есть», то мы получим логическую ошибку: то, чего нет (небытие) - есть. Чтобы ее избежать, надо просто лишить «небытие» статуса существования. Поэтому единственным логически верным вариантом соотношения бытия и небытия может быть только суждение: «бытие есть, небытия нет» (то, что есть - существует; то, чего нет - не существует). Но если небытия нет, то ничто не может ни возникнуть (из небытия), ни исчезнуть (уйти в небытие). А если ничто не возникает и не исчезает, то, следовательно, ничего не изменяется, т.е. не движется. Бытие неизменно и неподвижно. Аналогичным образом выводятся и другие характеристики бытия: оно едино (не множественно) и неделимо [5; с. 64]. Выводы Парменида остроумно подтвердил его ученик Зенон Элейский. В своих многочисленных апориях он показал, что нельзя мыслить движение, множественность, делимость и прочие привычные характеристики бытия непротиворечивым образом. На сколько частей можно разделить любой отрезок? Вроде бы на бесконечное количество, ведь предела делимости не видно. Но отрезок-то конечен. Как же конечный отрезок может состоять из бесконечного количества частей? Получается чудо конечной бесконечности, сосчитанной бесчисленности. Но это есть логическое противоречие и, чтобы его снять, необходимо признать (по логике элеатов) неделимость, а значит, и единство (не множественность), и неизменность бытия. А как же быть с тем, что мы реально видим и чувствуем в окружающем нас мире, где все прекрасно движется и делится без проблем? Выходит, что мир совсем не такой, каким мы его воспринимаем? Сущность мира, его бытие, т.е. то, что позволяет ему существовать, радикально отличны от чувственно воспринимаемого его облика. И это настоящее, подлинное бытие мира открывается только в мышлении. А это значит, что природа его идеальна, оно в чем-то сродни нашему мышлению, составляет его абсолютную основу. Парменидовское «бытие» выглядело довольно необычно. Такая трактовка не могла не вызвать возражений и выдвижения конкурирующих концепций. Но исходный пункт рассуждений уже не оспаривался: подлинное бытие не дано человеку непосредственно; оно скрыто, отлично от повседневной реальности и постижимо только силой абстрактного мышления. Античные оппоненты Парменида не согласились, прежде всего, с отрицанием небытия. Без него мир неполон, несовершенен, незакончен. Одно из самых удачных решений поставленных элеатами проблем нашел Демокрит. Основой мира он провозгласил атомы - «мельчайшие неделимые частицы. Поскольку атом, по определению, неделим, то предел делимости существует, и конечный отрезок нельзя делить до бесконечности (а только до атома). Поэтому и множественность, и делимость, и движение можно мыслить без противоречия» [4; с. 38]. Бытие едино (состоит из одних и тех же атомов) и множественно одновременно (поскольку из различных сочетаний атомов рождаются разные вещи). Бытие есть (это атомы), но и небытие тоже есть - это пустота, в которой движутся атомы. Так родилась одна из самых глубоких и эвристичных материалистических концепций бытия. Иное решение проблемы бытия было предложено Платоном. Единство, неделимость, неизменность он нашел в мире идей. Значит, идеи (эйдосы) - это и есть подлинное бытие. А все то, что движется, изменяется, возникает и исчезает, т.е. материальный мир, - это небытие. Таким образом, Платон не только сохранил парменидовские характеристики бытия (вечность, абсолютность, неизменность и пр.), но и сумел связать мир идеального бытия с привычным нам миром вещей. Идеи присутствуют в вещах, выполняют функции образца, цели и понятия вещи. Чтобы объяснить вещь, надо найти ее идею, иначе говоря - понятие, т.е. то общее, устойчивое, постоянное в ней, что дано только разуму, а не чувствам. Значит, только он в состоянии «схватить» сущность вещей; за изменчивым и разнообразным материальным миром разглядеть нечто постоянное, абсолютное, единое, т.е. реальное бытие. Такое же резкое противопоставление чувственно воспринимаемого сверхчувственной реальности бытия свойственно и концепции Плотина - наиболее крупной фигуры поздней античной философии. Плотин, как мы помним, иерархизировал бытие, объявив его высшей ступенью некое «Единое» (Благо), в котором исчезают все мыслимые различия. При этом оно оказывается не только базовой, но и творческой силой нашего мира, проявляющей свою природу в последовательном сотворении всех «этажей» реальности, в том числе и самых низших - материальных. Постановка античной философией проблемы бытия и поиски ее решения имели решающее значение для формирования ментальности западноевропейской цивилизации. Результатом усилий античных философов в этом плане были следующие мировоззренческие установки. 1. Видимый, чувственно-материальный мир скрывает за собой некий абсолют, представляющий истинную суть бытия. В нем воплощены все «предельные» характеристики нашего мира: необходимость, единство, упорядоченность, совершенство, гармония, истина и пр. 2. Подлинное бытие постижимо исключительно разумом. Только сила абстракции в состоянии воспроизвести хотя бы некоторые черты лишенного наглядности абсолюта. Поэтому данную человеческую способность надо всячески поощрять и развивать. 3. Если в человеческих абстракциях, понятиях «просвечивает» суть бытия (единство, неизменность, неделимость и т.д.), значит, они не произвольны, не чисто субъективны, но являются объективными мыслительными формами, имеющими всеобщее содержание. Поэтому оперирование ими способно приводить к истине и без опоры на чувственно-материальный опыт. (Из этой уверенности родилась западноевропейская метафизика.) 4. Если истинное бытие радикально отличается от привычного нам материального, значит, наше земное существование неистинно, несовершенно. И, следовательно, его хорошо бы изменить, переделать во имя стремления приблизиться к подлинному, настоящему бытию [3; с. 117]. Таким образом, античное решение проблемы бытия задало крупные мировоззренческие и ценностные ориентиры последующим эпохам. Средневековая христианская философия также не обошла вниманием тему бытия. И здесь на первый план вышло противопоставление земного, ограниченного существования подлинному, сверхчувственному бытию. Всецелой полнотой бытия в христианской картине мирозданья обладает только Бог. Он и есть, собственно, настоящее бытие. Все остальное - «тварно», т.е. сотворено Богом, и поэтому не имеет самостоятельности. Акт творения мира Богом создает причастность создаваемых вещей подлинному бытию (Богу) и одновременно выстраивает их в определенную иерархию. Ясно, что чем дальше от материи, тем ближе к Богу, тем больше укорененность вещи в реальном, т.е. божественном бытии. Душа человека, его разум, будучи идеальными образованиями, могут приближаться к истинному бытию, приоткрывать его реальные свойства. 2. Понимание категории бытия в Средневековье и Новое время Средневековая метафизика по сравнению с античной стала довольно плоской и прямолинейной. Зато более цельной и однозначной. Кроме того, европейские средневековые представления об иерархии бытия в итоге дали и весьма существенные в плане последующего развития результаты: - оправдывая тезис о создании человека «по образу и подобию» Бога, средневековые схоласты вырыли настоящую пропасть между человеком и природой; именно в эту эпоху складывается убеждение в том, что человек - «царь природы», «венец творенья» и т.д.; природа и общество стали восприниматься как принципиально различные роды бытия; - внутри бытия социального на первый план был выдвинут внутренний духовный мир человека, особая субъективная реал ность, непосредственно данная и открытая человеку как частица подлинного бытия («искра божия»); - изощренный символизм и аллегоризм средневековых учений (любая вещь есть знак, символ, указывающий на потустороннюю реальность) подготовили почву для будущего анализа знаково-символической природы человеческой культуры, т.е. по сути открыли новый пласт социального бытия [3; с. 126]. Новое время приносит с собой и новую метафизику. Наиболее крупные метафизические системы создали Декарт, Спиноза и Лейбниц. Их философские концепции были, естественно, ответом на «вызов времени». Естественно-научная революция XVII в., создание экспериментально-математического естествознания (в том числе и усилиями самих Декарта и Лейбница) сформировали совершенно новую картину мира, более сложную и дифференцированную. Но философ перестанет быть философом, если его оставит стремление увидеть в разнообразии - единство, охватить расширяющуюся и усложняющуюся картину мира единым принципом, подвести под нее фундамент единого начала. Эта традиция, заложенная еще античной философией, сохраняется и в творчестве философов Нового времени. Р. Декарт, как мы помним, постулирует существование двух субстанций («мышления» и «протяжения») как первоосновы всего сущего. Спиноза удовлетворяется одной, единой и самодостаточной субстанцией, содержащей «мышление» и «протяжение» в качестве атрибутов (т.е. свойств, без которых вещь не может существовать и развиваться). Лейбниц же провозглашает бесконечную множественность субстанциальных основ мира - «монад», каждая из которых отражает в себе весь мировой порядок. (Парадоксальность лейбницевой «монадологии» будет легче принять, если вспомнить суть дифференциального исчисления, одним из создателей которого был немецкий философ-математик). Таким образом, «в философии XVII в. одновременно представлены сразу все три формально возможные модели бытия: монистическая, дуалистическая и плюралистическая» [1; с. 213]. Все эти три мощные метафизические системы были сконструированы в рамках рационализма, объявившего «священную войну» средневековой схоластике. Однако хронологическая близость Средневековья все-таки сказывается: поиски предельных оснований бытия средствами разума пока не находят твердой опоры в самоорганизации мира. Творческая сила Бога как-то привычнее. Поэтому рационалисты XVII в. и «подпирают» субстанциальные характеристики бытия обращением к «запредельной» для разума божественной реальности. Так, у Декарта взаимосогласованность двух субстанций обеспечивается только Богом; Спиноза просто отождествляет Бога и природу; Лейбниц же синхронизирует состояния своих монад с помощью божественной «предустановленной гармонии». Даже И. Ньютон, конструируя механическую концепцию Вселенной, не смог обойтись без идеи «первотолчка», которым Бог приводит в движение пассивную материю. XVII век стал звездным часом философской метафизики. Ее лейтмотивом в эту эпоху стало постулирование субстанциальных начал бытия, «держащих» мир, организующих и упорядочивающих его структуру. Такой способ осмысления проблемы бытия сохранится в философии и в дальнейшем - в рассуждениях Гегеля о мировом разуме (XIX в.), в философии неотомизма (XX в.) и др. Но это будут лишь отдельные попытки сохранить субстанциальную модель мира. Ибо уже в XVIII в. (в эпоху Просвещения) классическая метафизика с ее представлениями о субстанциях и божественной воле была подвергнута беспощадной критике. Причем сразу со всех сторон: ее атаковали как материалисты (Гольбах, Дидро, Ламетри), так и идеалисты (Беркли), и даже агностики (Юм). Суть претензий просветителей сводилась к тому, что метафизический стиль мышления фактически пренебрегает практическим опытом и экспериментом. Слишком велика приверженность ведущих философов XVII в. к умозрительным, спекулятивным конструкциям, единственным реальным основанием которых является изощренность ума их автора, но никак не эмпирическая действительность. 3.Категория бытия в современной философской мысли Критический заряд философии Просвещения оказал на онтологию как позитивное, так и разрушительное воздействие. Произошло как бы расщепление проблемы бытия на две составляющие: бытие природы и бытие общества, человека. Интерпретация природного бытия базировалась на следующих идеях и концепциях: - вещественная концепция материи (не существует никаких сверхчувственных субстанций, единственная реальность этого мира - вещество, т.е. материя); - учение о внутренней активности материи - она не является инертной, косной массой, куда движение кем-то или чем-то «вносится»; - движение - неотъемлемый атрибут материи; никакое первоначало (первотолчок) не допускается; - идея всеобщей причинности и закономерности; - представление о господстве необходимости, вытекающей из объективности законов природы; случайность объявляется категорией субъективной, это - то, причину чего мы не знаем [6; с. 183]. Учение же о бытии общества и человека получило следующие онтологические ориентиры: - доминантой общественного развития объявляется «разум»: «мнения правят миром»; - всячески подчеркивается и укрепляется уверенность человека в своей автономии, в независимости от сверхъестественных сил, в способности самостоятельно формировать свою духовную сферу; - формируется убежденность в способности человека изменять социальный мир на основе открытых «законов разума»; - появляется идея общественного прогресса, главным критерием которого признается степень просвещенности общества и «разумность» социальных институтов и т.д. [6; с. 188]. Подобные идеи фактически разрушили античную традицию трактовки бытия как некоей высшей, запредельной реальности, которую человек должен найти и понять. Искомый прежними поколениями философов Абсолют был объявлен фикцией, философским предрассудком. Исследование бытия природы полностью отдавалось на откуп естествознанию. Бытие же человека целиком исчерпывалось его потребностями, деятельностью и сознанием. Смысл человеческой жизни оказался сведенным к простому удовлетворению ее земных практических потребностей. В такой ситуации различение подлинного и мнимого бытия, поиск опоры на внежитейские слои бытия становились излишними. «Бог умер», - провозгласил во второй половине XIX в. Ф. Ницше. Философы потеряли интерес к проблемам онтологии. Такое положение дел знаменитый немецкий философ-экзистенциалист М. Хайдеггер назвал «онтологическим нигилизмом». Следы последнего сохранились в философии и поныне. Материалистически выдержанная философия проблему бытия видит фактически в осмыслении естественно-научных представлений об устройстве мира. Она ставит себе задачей играть роль общей методологии естествознания, вписывая достигнутые им результаты в общий культурный контекст эпохи и стимулируя поиск новых, более глубоких принципов мироустройства. В философии идеалистического плана к проблеме бытия отношение неоднозначное: от нее либо вообще отказываются, считая нефилософской (позитивизм и неопозитивизм), либо предельно субъективируют, стремясь любой ценой «привязать» ее к феномену сознания (феноменология, экзистенциализм, постмодернизм). Так, основатель феноменологии Эдмунд Гуссерль решал вроде бы задачу онтологическую - пробиться к основам бытия. Но, действуя в картезианском духе, т.е. надеясь найти полностью достоверное знание, в конечном счете сконструировал весьма специфичный метод («феноменологическую редукцию») выявления «чистых», бес-предпосылочных и интуитивно ясных компонентов опыта, которые и объявил «подлинным бытием» [6; с. 334]. Гуссерль как бы пробирается к сути бытия «кружным путем»: он хочет устанавливать подлинный смысл вещей не усложняя, а упрощая их сознательные реконструкции, очищая сознание от всякого эмпирического содержания. Замысел, быть может, и оригинальный, но к заметному сдвигу в понимании сути бытия (а не только бытия сознания) так и не приведший. В экзистенциализме бытие не познается рационально, а переживается. Переживание человеком своего бытия-в-мире и называется, как вы помните, экзистенцией. При этом экзистенция является как бы промежуточным звеном, соединяющим мир и подлинное, настоящее бытие, как некую высшую реальность. В терминологии экзистенциалистов «мир» - это наша повседневность, озабоченность житейской суетой, т.е. обезличенное, «стертое» существование. Подлинное бытие лежит «по ту сторону» мира и по контрасту с ним представляется нам как небытие или «ничто». Устремленность человека через экзистенциальные переживания к этой таинственной структуре бытия и позволяет ему стать самим собой, вырваться из подавляющего и отупляющего мира повседневности. Но стремление это иррационально - знать-то о подлинном бытии (т.е. «ничто») ничего нельзя. Значит, для философской рефлексии остается только человеческое переживание своего «бытия-в-мире» - предмет более чем субъективный. Принципиально новый категориальный смысл существование получает у Кьеркегора. Он противопоставляет рационализму понимание существования как человеческого бытия, которое постигается непосредственно. Существование, по Кьеркегору, - единично, личностно, конечно. Конечное существование имеет свою судьбу и обладает историчностью, ибо понятие истории, согласно Кьеркегору, неотделимо от конечности, неповторимости существования, то есть от судьбы. В концепции немецкого экзистенциалиста М. Хайдеггера «критикуется традиционный подход к бытию, основанный на рассмотрении бытия как сущего, субстанции, как чего-то извне данного и противоположного субъекту» [5; с. 76]. Для самого Хайдеггера проблема бытия имеет смысл лишь как проблема человеческого бытия, проблема предельных оснований человеческого существования. Самым важным выражением общечеловеческого способа бытия является страх перед ничто. Переживание временности отождествляется у Хайдеггера с острым чувством личности. Сосредоточенность на будущем дает личности подлинное существование, тогда как перевес настоящего приводит к тому, что «мир вещей», мир повседневности заслоняет от человека его конечность. Такие понятия, как «страх», «решимость», «совесть», «вина», «забота» и т. п., выражают у Хайдеггера духовный опыт личности, чувствующей свою неповторимость, однократность и смертность. Итак, первый шаг экзистенциалистской онтологии - констатация изначальности человеческого бытия как бытия-вопрошания, бытия-установления, как бытия, которое есть я сам. Следующий онтологический шаг, который экзистенциалисты приглашают сделать своего читателя и который, вообще говоря, естественно вытекает из логики их размышления, состоит в том, что вводится понятие и тема бытия-в-мире. Ведь суть человеческого бытия действительно состоит в том, что это бытие-в-мире, связанное с бытием мира. Идеалистическая философия Сартра - одна из разновидностей атеистического экзистенциализма, сосредоточена на анализе человеческого существования, как оно переживается, осмысляется самой личностью и развертывается в веренице ее произвольных выборов, не предопределенных законосообразностью бытия, какой-либо заведомо заданной сущностью. В мифологизирующем утопическом мышлении Сартра все же на первый план выступает неприятие действительности современного общества и его культуры, выражающее сильную струю современного социального критицизма. Жить в этом обществе, согласно Сартру, как живет в нем «довольное собой сознание», можно лишь отказавшись от себя, от личной подлинности, от решения и «выбора», переложив последние на чью-либо анонимную ответственность - на государство, нацию, расу, семью, других людей. Но и этот отказ - ответственный акт личности, ибо человек обладает свободой воли. И экзистенциалисты, и феноменологи «признают, что мир существует вне и независимо от человека. Однако философия, согласно экзистенциалистам, только тогда встает и ты путь жизненного реализма, и на путь гуманизма, когда в центр анализа ставится человек, начиная с его бытия» [2; с. 276]. Мир, как таковой, для человека существует постольку, поскольку он, идя от своего бытия, придаст миру значение и смысл, взаимодействует с миром. Все категории бытия, которые прежней философией были обесчеловечены, современная философия должна очеловечить, заявляют экзистенциальные философы. И все же нельзя согласиться с тем, что онтологии XX века, подобные феноменологическим, экзистенциалистским, заслуживают лишь негативных оценок. Связывание учения о бытии с человеческим действием, построение учения о бытии человека, о сферах бытия, о социальном бытии - путь, по которому пошла и марксистская философия. Она также отличается от классических вариантов онтологии. Но при этом, в отличие от экзистенциальной философии, марксизм развивает некоторые тенденции классической онтологии - прежде всего идею о том, что человек, при всей неотделимости мыслей, действий, чувств индивида от его собственного бытия, способен не только вопрошать о бытии как таковом, но и давать на свои вопросы ответы, доступные проверке самыми разными способами. А потому человек и в повседневном действии, и в науке, и в философии накапливает объективные знания о мире и самом себе. Он всегда, так или иначе, строит (с разной мерой сознательности, глубины, разработанности) объективные онтологии, помогающие ему познавать мир и овладевать им. В частности, человеческое бытие-в-мире обладает самостоятельными объективными структурами, независимыми от индивидов и, по крайней мере, отчасти, постепенно улавливаемыми человеком и человечеством. Философия постмодернизма (Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Бодрийар, М. Фуко, Ж. Деррида) сосредоточилась на критике социального бытия. Мрачно констатируя очередной крах устремленных в будущее социальных проектов (коммунизма, общества всеобщего благосостояния и пр.), она выдвигает на первый план тотальный плюрализм современного общества. Если «общественная жизнь представляется свободным состязанием различных социальных групп за место под солнцем, то, естественно, не может быть единой для всех системы приоритетов и ценностей. И уж тем более нет никакого смысла искать опору этому несуществующему ценностному единству в бытии мира в целом» [3; с. 267]. Перед философией ставится задача гораздо более скромная: не претендуя на открытие общих (укорененных в самом мире) истин, анализировать лишь словесно-языковую, знаковую форму человеческого бытия. Ибо только в ней и существуют все искомые человечеством «смыслы». Так, по мнению французского философа Жана Бодрийара, в нынешнем обществе производство и продажа (обмен) материальных предметов и услуг вытесняются производством и продажей знаков, символов, имиджей, которые уже практически утратили связь с какой бы то ни было материальной реальностью. Если в прошлом знаки (слова, образы, имиджи) отражали некую базовую реальность, пусть даже и маскируя ее, то сегодня знаки и символы окончательно оторвались от своей первоначальной основы и превратились в самостоятельную и самодостаточную реальность. Марки (знаки) популярных товаров, имена поп-звезд или политиков оказывают на поведение людей куда большее воздействие, чем стоящие за ними реальные вещи или люди. Такое состояние социального бытия в принципе не может быть рациональным. Искать в нем некие глубинные сущности (Бога, истину, смысл жизни) бесполезно. Поэтому философия постмодерна призывает не строить иллюзий по поводу обретения новых истинных ценностей (национальной идеи в России, к примеру), а просто воспринимать жизнь такой, какова она есть, без попыток переустраивать ее по очередным утопическим проектам. Итак, проблема бытия в многовековой истории философии претерпела весьма серьезную эволюцию. Ее переломными моментами следует признать эпоху Просвещения и рубеж XIX-XX вв. До эпохи Просвещения «философия обозначала категорией «бытия» некую высшую, трансцендентную реальность, составляющую основу и предел доступного человеку мира. Философы-просветители впали в своеобразный «онтологический нигилизм», отказавшись от постулирования высшей реальности» [2; с. 309]. Высшей инстанцией бытия и главной опорой существования был провозглашен человеческий разум. Однако прочно утвердиться в таком качестве ему не удалось. Атака на разумность бытия была начата уже во второй половине XIX в. Шопенгауэром, Ницше, Кьеркегором, сформировавшими мощную иррационалистическую традицию трактовки бытия. Реалии XX в. солидно подкрепили ее практически: вместо ожидаемого благополучия «разумно устроенной» жизни человечество столкнулось с нарастающей сложностью проблем, ставящих под угрозу само его существование. Признание иррациональности бытия, конечно, тоже может служить основой воззрений на мир. Но для философии этот путь, по-видимому, тупиковый. Ведь иррациональность потому и имеет приставку up-, что в принципе не поддается рациональному объяснению. Белым цветом нельзя изобразить черноту. А философия - это все-таки рационализированный взгляд на мир. Перебор иррациональных средств превращает ее в нечто другое - мистику, религию, искусство. В итоге проблема совершает некий круг своего развития: сегодня философия снова (как и в античные времена) отправляется на поиски бытия как высшей реальности, оперевшись на которую можно отыскать приемлемый смысл человеческого существования. В такой ситуации неизбежно возникает стремление вырваться за пределы сиюминутного существования, посмотреть на себя с более «высоких» позиций. Разные формы духа (религия, идеология, искусство) почувствовали эту потребность раньше философии. Не случайно «последние десятилетия только что ушедшего века отмечены укреплением религиозного фундаментализма на Востоке, всплеском религиозности в странах бывшего социализма, преобладанием идеологии консерватизма на Западе и т.д. Нетрудно предсказать, что и философию в ближайшее время ждет повышенный интерес к вечной проблеме бытия» [7; с. 43]. 4. Основные формы бытия в современном мире Исследование наиболее общих вопросов бытия составляет содержание специального раздела философского знания - онтологии. Слово «бытие» в философии заключает в себе существенно иной смысл, нежели в нашей обыденной речи, в которой оно употребляется весьма редко. В основном тогда, когда хотят подчеркнуть особую значимость или «высокий стиль» высказывания. В большинстве же случаев обходятся нейтральным термином «существование». В глагольных формах слова «бытие» также возникли разные смысловые вариации. Общеупотребимый глагол «быть» (находиться в наличии, существовать) является однокоренным с существительным «бытие». Однако для отличия философского характера его использования часто применяют немного неуклюжую для русского языка форм «бытийствовать». Категория (греч. высказывание) - наиболее общие понятия отношения человека к миру. Бытие - одно из фундаментальных категорий философии, означающая совокупность материальных отношений людей к природе, друг к другу, независимых от их понимания и в конечном счете их определяющих. Существует несколько понятий этой категории: 1) в обыденном смысле - это существование; 2) в философии бытиё означает не просто «быть, существовать», но существовать здесь, сейчас, вообще, находясь в это время в конкретной форме, в определённом времени и месте, обладая определёнными качествами [4; с. 145]. Понятие бытия в философии помимо этого включает в себя существование мира в целом, во всём его многообразии и единстве в конкретном сиюминутном существовании, в её бесконечности и неисчерпаемости. Таким образом, в понятие бытия входит всё реально существующее, те. весь мир, который имеет внутреннюю логику существования и развития. Своеобразным центром мира явл человек, кот воспринимает мир, определяя своё место в нём, свои возможности воздействовать на них и изменить его. Какой бы смысл (материалистический, идеалистический, иррациональный) ни вкладывался в категорию «бытия», в аналитических целях обычно выделяют несколько форм бытия, т. е. своеобразных «слоев» реальности, имеющих специфические особенности существования. К таким формам, как правило, относят: 1) бытие природы (вещей, процессов, состояний); 2) бытие социального (включающее в себя как бытие общества в целом, так и бытие отдельного человека); 3) бытие духовного, идеального (подразделяющееся на субъективное идеальное, т.е. сознание индивида и объективное идеальное, т. е. надындивидуальные его формы) [4; с. 147]. Подчеркнем, что данные формы бытия вычленяются исключительно в познавательных целях, для удобства анализа. Самостоятельны они только в абстракции, в теории. В реальности же они неотделимы друг от друга. Ясно, что бытие человека взаимопересекается как с бытием природы (поскольку человек - существо природное, материальное), так и с бытием идеального, поскольку обладает сознанием. Аналитическое же их разведение, рассмотрение по отдельности позволяет лучше увидеть и понять специфику, уникальные особенности каждого слоя бытия. В области бытия природы современное миропонимание опирается на три фундаментальные характеристики природы: - системность; - универсальный эволюционизм; - самоорганизация. Сегодняшняя философская мысль видит в природе не вещи, в которых проявляется тот или иной субстрат, а системы, сущность которых определяется способом взаимодействия элементов, т. е. структурой. Считается, что «архитектуру» мироздания определяет не исходный материал, а его системно-структурная организация. Именно она обеспечивает как разнообразие мира, так и его единство и устойчивость. Другой важной характеристикой природного бытия ныне признается его способность к эволюции. Все известные науке естественные системы (а не только живые, как считалось в XIX в.) представляют собой результат эволюции. Тот же вывод верен и по отношению ко Вселенной, миру в целом. Феномен эволюции не локален, но универсален. Вполне возможно, что универсальны и механизмы эволюции. В качестве главного из них сегодня рассматривается явление самоорганизации, т. е. спонтанного, самопроизвольного перехода открытой неравновесной системы на более высокий уровень организации и порядка. Такая форма бытия, как бытие социального, проявила в последнее время следующие тенденции: - технологизацию; - институциализацию; - глобализацию; - виртуализацию, информатизацию и др. [6; с. 541]. Первая тенденция - технологизация означает, что в составе социального бытия все больший вес набирают технические средства адаптации человека к природной среде и регуляции собственно социальной жизни. Институциализация свидетельствует о том, что нарастает степень организации и формализации общественной жизни: роль субъектов действия все больше переходит к социальным институтам. Тенденция к глобализации заключается в растущей взаимозависимости различных регионов мира, «сжатии» социального пространства, неизбежной стандартизации образцов социального действия. Последняя же из упомянутых выше тенденций выражает появление в социальном бытии некоего нового слоя, к которому все больше смещается активность людей. Структуру социальной реальности начинают определять не вещные (сырьевые, энергетические и пр.) ресурсы и потоки, а информационные. Взрывообразное расширение знаковой, информационной среды меняет (возможно, коренным образом) саму структуру социального бытия, увеличивая в нем долю и значение нематериальных компонентов. Бытие духовного - эта форма бытия напрямую зависит от состояния социального бытия в целом и поэтому фактически повторяет (воспроизводит) основные тенденции его развития. Вместе с тем, будучи образованием относительно автономным, духовное (идеальное) бытие получило в XX в. и некоторые специфические характеристики: 1) в полную мощь проявлена инструменталъностъ, т. е. практическая, материальная значимость идей (энергия, атом, ген и т. д.); 2) обнаружены индивидуальные и коллективные неосознаваемые духовные структуры («бессознательное»), степень влияния которых на социальную жизнь пока точно не установлена; 3) та часть духовного бытия, в которой формируются социальные ценности, не подчинилась тенденции к стандартизации и унификации, но, напротив, обнаружила стремление к нарастанию многообразия; в результате ценностные критерии стали размываться, и главными правилами поведения в этой сфере стали плюрализм и толерантность; 4) духовное бытие потеряло «ориентацию во времени», потускнела перспектива общественного прогресса, рухнули идеологии общих целей; 5) новые коммуникационные технологии видоизменяют как формы представления духовного бытия (образы и понятия замещаются моделями и символами), так и традиционные способы формирования его структур (манипулирование общественным мнением - крайний тому пример); духовное бытие становится менее устойчивым, хуже укорененным в социальной реальности, но зато более гибким и динамичным [3; с. 265]. Таковы некоторые особенности основных форм бытия, выявленные развитием философии и науки XX в. Самые, пожалуй, фундаментальные из этих особенностей относятся к бытию природы, материального мира в целом. Философы XX века справедливо подчеркивали опасность отождествления человеческих представлений о реальности с самим миром - опасность непосредственной онтологизации человеческих состояний и знаний. Особенно важной была борьба феноменологов и экзистенциалистов против такой натурализации, биологизации человека, когда его изучение естественными науками, сколь бы ни было оно ценным, выдавалось за последнее слово изучения человеческой сущности, тем более за сущность человека как таковую. Один из важнейших акцентов новой онтологии, как, впрочем, и других гуманистически ориентированных философских течений XX века, - идея об уникальности, неповторимости человека. Заключение Постановка античной философией проблемы бытия и поиски ее решения имели решающее значение для формирования ментальности западноевропейской цивилизации. Средневековая христианская философия также не обошла вниманием тему бытия. И здесь на первый план вышло противопоставление земного, ограниченного существования подлинному, сверхчувственному бытию. Всецелой полнотой бытия в христианской картине мирозданья обладает только Бог. Он и есть, собственно, настоящее бытие. Все остальное - «тварно», т.е. сотворено Богом, и поэтому не имеет самостоятельности. Новое время приносит с собой и новую метафизику. Наиболее крупные метафизические системы создали Декарт, Спиноза и Лейбниц. Их философские концепции были, естественно, ответом на «вызов времени». Естественно-научная революция XVII в., создание экспериментально-математического естествознания (в том числе и усилиями самих Декарта и Лейбница) сформировали совершенно новую картину мира, более сложную и дифференцированную. Критический заряд философии Просвещения оказал на онтологию как позитивное, так и разрушительное воздействие. Произошло как бы расщепление проблемы бытия на две составляющие: бытие природы и бытие общества, человека. Материалистически выдержанная философия проблему бытия видит фактически в осмыслении естественно-научных представлений об устройстве мира. Она ставит себе задачей играть роль общей методологии естествознания, вписывая достигнутые им результаты в общий культурный контекст эпохи и стимулируя поиск новых, более глубоких принципов мироустройства. В философии идеалистического плана к проблеме бытия отношение неоднозначное: от нее либо вообще отказываются, считая нефилософской (позитивизм и неопозитивизм), либо предельно субъективируют, стремясь любой ценой «привязать» ее к феномену сознания (феноменология, экзистенциализм, постмодернизм). Итак, проблема бытия в многовековой истории философии претерпела весьма серьезную эволюцию. Ее переломными моментами следует признать эпоху Просвещения и рубеж XIX-XX вв. Исследование наиболее общих вопросов бытия составляет содержание специального раздела философского знания - онтологии. Слово «бытие» в философии заключает в себе существенно иной смысл, нежели в нашей обыденной речи, в которой оно употребляется весьма редко. Существует несколько понятий этой категории: 1) в обыденном смысле - это существование; 2) в философии бытиё означает не просто «быть, существовать», но существовать здесь, сейчас, вообще, находясь в это время в конкретной форме, в определённом времени и месте, обладая определёнными качествами. Понятие бытия в философии помимо этого включает в себя существование мира в целом, во всём его многообразии и единстве в конкретном сиюминутном существовании, в её бесконечности и неисчерпаемости. Список литературы 1. Гайденко, П.П. Понимание бытия в античной и средневековой философии / П.П. Гайденко // Античность как тип культуры. - М., 2008. - С. 284-307. 2. Голубева, Г.А. Философия / Г.А. Голубева. - М.: Альфа-Пресс, 2011. - 384 с. 3. Губин, В.Д. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии / В.Д. Губин. - М.: Наука, 2008. - 430 с. 4. Марков, Б.В. Философия / Б.В. Марков. - СПб.: Питер, 2011. - 432 с. 5. Рубашкин, В.Ш., Лахути, Д.Г. Онтология: от натурфилософии к научному мировоззрению и инженерии знаний / В.Ш. Рубашкин, Д.Г. Лахути // Вопросы философии. - 2006. - № 1. - С. 64-81. 6. Реале, Дж., Антисери, Д. Западная философия от истоков до наших дней. Том 3.: Новое время / Дж. Реале, Д. Антисерн. - СПб.: Петрополис, 2006 г. - 712 с. 7. Севальников, А.Ю. Онтология Аристотеля и квантовая реальность / А.Ю. Севальников // Полигнозис. - 2007. - № 4. - С. 27-43. 8. Спиркин, А.Г. Философия / А.Г. Спиркин. - М.: Гардарики, 2006. - 592 с. |
| « Пред. | След. » |
|---|
