Особенности жанра баллады и его развитие в европейской литературы XVIII–XIX веков
Слово “ баллада” произошло от французского “ballade”, а то в свою очередь от позднелатинского “ballo” – “танцую”. Жанр баллады сложился в средние века. Первоначально так называли народную плясовую песнь; затем широкое распространение получили баллады, повествующие о преступлениях, кровавых распрях, несчастной любви и сиротстве. Развитие балладных сюжетов шло по двум основным направлениям: чрезвычайно продуктивными оказались сюжеты героико – исторического характера; параллельно им развивались сюжеты, связанные с любовной тематикой. В действительности четкой грани между этими двумя группами не было. Героические и любовные сюжеты часто переплетались, вбирали в себя сказочные фольклорные мотивы, трактовались порой в комическом ключе, приобретали какие-то специфические черты, связанные с местом зарождения или бытования той или иной баллады.
Героические баллады складывались, когда времена мифов, легенд, эпических героев отошли в далекое прошлое. В основе героических баллад лежат конкретные исторические события, которые в большей или меньшей степени прослеживаются в каждой из них, что и дает право называть их героико-историческими.
Баллады о любви составили самую многочисленную группу. Только о любви ли они? Скорее, о любовных горестях, неисчислимых опасностях и препятствиях, которые подстерегали влюбленных на каждом шагу в те отдаленные времена.
Такова была баллада в средние века. С развитием других литературных жанров баллада отошла на второй план и широкой популярностью не пользовалась.
В 18 веке происходит возрождение этого жанра. Причиной этому стали удивительная лиричность и пластичность баллады: в ней сочетается историческое, легендарное, страшное, таинственное, фантастическое, смешное. Возможно, поэтому к балладе обращались С. Колридж, Г. Бюргер, Ф. Шиллер, И.В. Гете, Р. Бернс, В. Скотт, А. Мицкевич. Эти писатели не только возродили этот жанр, но и изыскали для него новые источники, предложили новые темы, наметили новые тенденции. Какими они были, предстоит нам рассмотреть на примере И.В. Гете, Ф. Шиллера, Р. Бернса и В. Скотта.
Великий немецкий писатель и ученый, классик немецкой и мировой литературы Иоганн Вольфганг Гете (1749–1832) был большим мастером в лирике. Здесь особенно ярко проявилось многообразие гения поэта. Он владел самыми различными формами стиха и стихотворного стиля: философской лирикой, народной песней; у него имеется античный цикл “Римские элегии”, восточный цикл “Западно-восточный диван”. Часто Гете обращался к балладе, был инициатором ее возрождения.
Ранние гетевские баллады эпохи бури и натиска (“Степная роза” , 1771, “Фульский король” , 1774, и др.) приближаются по стилю и своей манере к народной песне с ее по преимуществу эмоциональным воздействием и лирической, любовной тематикой. Баллады переходного периода (“Рыбак”, 1778, “Лесной царь”, 1782) уже несколько отдаляются от простоты композиции народно-песенного стиля, но сохраняют общий лирический характер: их тематика почерпнута из фольклора, но использована для выражения современного, романтически окрашенного чувства природы. Баллады более позднего периода (“Коринфская невеста”, “Бог и баядера” и др. 1797) являются обширными и сложными повествовательными композициями, маленькими поэмами, в которых конкретный повествовательный сюжет становится типическим случаем, воплощает общую морально-философскую идею; такой классической типизации и объективности способствуют высокий стиль, лишенный субъективной эмоциональной окраски, и употребление сложных строфических форм как прием метрической стилизации.
В балладах Гете – непременно присутствует что-то загадочное, поучительное, страшное, реже – смешное. Многие из них написаны в традициях страшной сумрачной баллады (например, “Крысолов”, “Лесной царь”, “Коринфская невеста” пронизывают ощущения ночных страхов).Но есть и произведения, мотив которых – утверждение земных радостей; ни ворожба, ни кладоискательство не принесут счастья, оно в любви, в дружбе, в самом человеке.
В балладах Гете сочетается фантастическое и маловероятное, страшное и смешное, но все это всегда пронизывает четкая мысль, все логично вытекает одно из другого – и вдруг часто неожиданный трагичный финал. Обнаженность чувств, столь характерная для фольклорных произведений, – еще одно важное свойство баллад Гете.
Долгое время Гете увлекался античным искусством. Вот почему основные источники его баллад – античные мифы, легенды и предания. Но Гете очеловечивает действительность, даже природу он наделяет реальными свойствами, используя при этом прием нагнетания. Таким образом, получается законченное драматическое произведение, в котором все важно, и даже самая мелкая деталь играет свою роль.
Мы знакомы с балладами Гете по переводам В.А. Жуковского, Ф.И. Тютчева, Б.Л. Пастернака, которые сумели четко передать и эмоциональный настрой, и неповторимую атмосферу, и колорит, созданные гением Гете. Позднее его произведения переводили романтики (Веневитинов), поэты “чистого искусства”, поэты – символисты.
Одно из ведущих мест занимает жанр баллады в творчестве другого немецкого писателя – Фридриха Шиллера (1759–1805). К этому жанру Шиллер обратился одновременно с Гете, в ряде случаев чувствуется его влияние. Писатели были дружны, вместе издавали журнал “Оры”. В процессе создания баллад поддерживалось постоянное творческое общение, а в 1797 году было устроено дружеское состязание в их написании.
Первый цикл баллад Шиллера – “Кубок”, “Перчатка”, “Поликратов перстень”, “Ивиковы журавли” – был напечатан в 1798 году в “Альманахе муз”, вслед за эпиграммами.
Интерес писателя к этому жанру оказался весьма длителен. И в последующем он неоднократно выражал в балладах свои самые сокровенные мысли. До конца 90х годов были написаны “Рыцарь Тогенбург”, “Хождение за железным молотом”, “Порука”, “Битва с драконом” и др.
Так же как и Гете, Шиллер интересовался античным искусством, что нашло отражение в ряде стихотворений (“Боги Греции”, 1788, “Художники”, 1789) и баллад. Лучшие из них по идейной направленности и стилю тесно связаны с его философской позицией и исторической драматургией. Они драматичны в развитии сюжета, значителен отраженный в них исторический или легендарный конфликт. Широко использованы Шиллером в балладах такие средства драматургии, как монолог и диалог (“Перчатка”, “Поликратов перстень”, “Кассандра”). Все это дает основание назвать их “маленькими драмами” или “драматическими эпизодами”.
В балладах Шиллера нашли отражения его размышления о смысле человеческого существования, силе нравственного долга, посредством которого он еще надеялся улучшить общественные отношения.
В качестве источников Шиллер использует древнегреческие предания и рассказы, старинные народные легенды и мифы.
Так, в основе баллады “Кубок” (“Ныряльщик”) лежит немецкая легенда 12 века. Но она лишена романтических мотивов: причиной гибели пловца была якобы его жадность. У Шиллера же появляется трагическая тема борьбы человека с неравными силами.
Баллада “Жалоба Цереры” – переложение античного мифа о браке Прозерпины (греч. – Персефоны), дочери богини плодородия Цереры (Деметры) с Плутоном , богом подземного царства (греч. – Аидом). Согласно мифу, Прозерпина весной покидает владения Плутона и навещает мать: время ее пребывания на земле ознаменовывается пробуждением природы, цветением и плодородием. Шиллер психологизирует миф, наделяет богов человеческими чувствами и чертами, подчеркивает человечность материнского чувства богини.
Также Шиллер создает баллады на сюжет средневековой феодальной жизни (“Перчатка”).
В творчестве Шиллера проявляются новые – социальные – мотивы, он стремится решать глобальные, общечеловеческие проблемы: отношения между людьми, связь человека с природой, с искусством, с внешним миром. В его балладах нет ничего страшного и необъяснимого. Однако в некоторых из них проявляются романтические тенденции: идея двоемирия (мир мечты лучше мира реального), появление символов, динамизм развития событий, а позднее – уход от действительности.
Среди немецких писателей к жанру баллады обращался и Готфрид Август Бюргер (1747–1794). Его “Ленора”, “Дикий охотник”, “Песня честного человека” и другие баллады принесли ему европейскую известность. Основной источник для Бюргера – немецкий фольклор. Так в “Леноре” он мастерски использует его лирические и фантастические мотивы.
Наиболее известны баллады Шиллера и Бюргера в переводах В.А. Жуковского. Ему удалось сохранить “величаво – эпическую архитектонику” баллад Шиллера и “ простонародность” стиля Бюргера.
Древнейшие англо – шотландские баллады сохранили генетическую связь с легендами и сказаниями родового строя. Их отличительная черта – сосредоточенность на каком-то одном событии, как правило, трагическом и кровавом. Причины, приведшие к этому событию, обстоятельства, ему предшествовавшие, даются лишь намеком, придавая сюжету оттенок таинственности. Такое построение сюжета, а также многое другое позаимствовал из английских и шотландских баллад Роберт Бернс (1759–1796). Его увлечение старинным фольклором началось с книги Роберта Фергюссона, который издал небольшой томик стихов на шотландском диалекте. Тогда Бернс впервые понял, что его родной язык существует не только как язык старинных полузабытых баллад, но и как настоящий литературный язык. Впоследствии все свободное время Бернс отдавал собиранию старинных песен и баллад. Он годами участвовал в создании многотомного “Музыкального музея”, восстанавливая из множества устных вариантов наиболее неискаженные тексты и сочиняя новые слова на старинные мелодии, если тексты были утеряны или заменены вульгарными и безграмотными виршами.
Так Бернс стал одним из непосредственных участников возрождения богатого народного фольклора не только как лучший поэт Шотландии, но и как ученый , как большой знаток ее быта, преданий. Именно поэтому большинство его произведений – глубоко оригинальная переработка старинных песен; Бернс использовал сюжет, мелодию, ритм, размер старинных стихов. Но под его пером слабые, полузабытые старинные строфы и сюжеты приобретали современную остроту и наполнялись новым содержанием.
Так, например, родилась баллада “Джон Ячменное Зерно”, в которой в иносказательной форме выражена мысль о бессмертии народа.
В основе баллады Тэм О`Шентер” – анекдот о фермере Дугласе Грэме О`Шентере, отчаянном пьянице, больше всего на свете боявшемся своей сварливой жены. Однажды, пока Дуглас сидел в трактире, мальчишки выдрали хвост у его лошади. Он заметил это лишь по возвращении домой . Чтобы оправдаться в глазах жены, Дуглас сочинил рассказ о чертях и ведьмах. Этот эпизод подсказал Бернсу сюжет баллады, которую он сам очень любил.
А вот обработка старинной народной шотландской баллады “Лорд Грегори”, в которой рассказывается нехитрая история о том, как юный красавец лорд обманул доверчивую крестьянку и затем покинул ее. В старинном тексте этой песни содержатся лишь бесконечные печальные жалобы и описываются горькие слезы, которые проливает обманутая девушка. Никакого действия, сюжета тут нет. Бернс до неузнаваемости переделал старинный текст : он вложил в уста героини страстный монолог – теперь она не плачет, а обвиняет. В результате такой переработки баллада приобрела современное звучание, а скупая, страстная и волнующая речь придала ей подлинную художественность.
В композиции и стиле произведений Бернса преобладают элементы народной поэзии: повторы, рефрены, зачины (“Дерево свободы”, “Честная бедность”). Из фольклора взяты синкретичность, смешение различных жанров, стихотворных размеров, различной метрической длины. В это же время балладам Бернса в большей степени присущи элементы драматической поэзии: он использует диалоги и монологи, умело применяет нелично-прямую речь.
По мере совершенствования поэтического мастерства Бернс, не отказываясь от фольклорных традиций, обращается также к созданию реалистических картин нравов: деталь начинает играть все большее значение в его творчестве, анализ чувств героев сочетается с изображением и анализом социальной среды, в которой они живут и действуют. Стремление показать характеры в динамике, в развитии заставляло тщательно продумывать построение повествования: некоторые баллады перерастают в миниатюрную повесть с хорошо развитым сюжетом, меткими, яркими характеристиками действующих лиц (“Тэм О`Шентер”).
Основная тематика баллад Бернса – любовь, дружба, свобода человека, тема гордости “честного простолюдина”. Подлинную дружбу, любовь, сердечность и искреннее участие поэт чаще всего находит в среде бедняков. Эта тема становится лейтмотивом и в поздних балладах Бернса.
Первые переводы и сообщения о Р. Бернсе появились в русских журналах на рубеже 18–19 веков. Лирику Бернса переводили И.Козлов, М.Михайлов, Т.Щепкина – Куперник, Э.Багрицкий, С.Маршак.
По мере осознания того, что эпоха создания народных баллад прошла, а их бытование в народной среде вот-вот прекратится, в Англии и Шотландии началось интенсивное собирание песен и баллад уже не для последующей обработки, а как самостоятельных ценностей. Однако право вмешательства в текст народной баллады – будь это публикация старинной рукописи или же запись устного исполнения – еще долгое время осознавалось как принцип вполне допустимый и даже желательный. Баллады собирали ученые – литературоведы, фольклористы, поэты и писатели: Перси, Херд, Ритсон.
Издавал народные баллады и Вальтер Скотт (1771–1831). Он не однажды испытывал соблазн усилить их поэтическое звучание. Во всяком случае о корректировке и совмещении вариантов он неоднократно упоминает в пояснениях к своим публикациям.
Кроме собирания баллад, В. Скотт занимался и их созданием. Но баллады Скотта – не обработка старинного материала, это интереснейшие произведения, написанные в традициях средневекового рыцарского романа. Часто их сюжет и тематика перекликаются с прозаическими произведениями Скотта, особенно с “Айвенго”. Основа баллад В. Скотта – не только исторические факты или легенды, но и национальный шотландский фольклор. Такое органическое соединение легло в основу таких баллад, как “Песнь последнего менестреля”, “Серый брат” (т.е. “серый монах).Во многих балладах Скотта прослеживаются темы долга, любви, чести, морально – нравственные и этические темы. Так, в “Сером брате” автор ставит проблему искупления греха, земного и небесного.
В балладах Скотта достаточно ярко проявляет себя романтизм: в них появляются мрачные пейзажи, замки с привидениями, присутствует романтическая символика. Именно по таким произведениям в представлении большинства людей баллада – это сверхъестественные события, которые громоздятся одно на другое: гробы срываются с цепей, привидения снуют по замкам, леса и поляны населены лешими и феями, воды кишат русалками. Но представления эти навеяны романтической балладой, а в 18 веке романтизм еще не сложился. Творчество Скотта находится на рубеже веков, и вполне обоснованно, что оно вобрало в себя “век нынешний и век минувший”.
Жанр баллады – традиционный жанр в английской и шотландской литературах. Позднее к нему обращались С. Колридж, Р. Саути и др.
Очевидно, что 18 век стал веком возрождения старинного жанра баллады. Этому способствовало формирование национального самосознания, а следовательно и пробуждение интереса к народному творчеству, своей истории. Возрождение баллады прошло три этапа:
записывание и собирание баллад;
создание на их основах собственных поэтических вариантов;
создание авторских баллад.
Третий этап наиболее интересен, так как он способствовал не только возрождению, но и развитию жанра баллады. Появилась новая, более широкая и актуальная тематика, баллада стала более проблематичной. Все возрастающая роль сюжета, все более полное раскрытие его потенциальных возможностей как раз и было тем путем, по которому шло развитие баллады. “Сюжетность” становится постепенно тем особенным признаком, который выделяет балладу из числа других жанров. Именно в этом смысле о балладе принято говорить как о лиро-эпическом виде поэзии.
По мере развития жанр баллады психологизируется, на первый план выходит конкретное, частное, а не абстрактные понятия о добре и зле, как у просветителей, но основной источник (античность) остается.
В ходе дальнейшего развития баллады, в особенности по мере становления жанра литературной баллады, лирическое начало, усиленное теперь психологизмом, вновь начинает преобладать над сюжетностью. Смешение жанров, проникновение в лирическую поэзию эпических и драматических элементов необычайно обогащало балладу, делало ее более гибкой, позволяло глубже и правдивее показать мир чувств, что способствовало тому, что баллада стала одним из основных жанров сентиментализма и романтизма.
Английская и немецкая баллады становятся известны в России на рубеже 18 и 19 столетий. В это время мифологические образы античности (которые еще много лет спустя будут украшать русскую поэзию) подверглись мощному натиску “северной музы”. Усилиями Карамзина и рано умершего Андрея Тургенева, а затем Батюшкова о Жуковского русский читатель познакомился сначала с Шекспиром, а затем с предромантической и романтической литературой Англии и Германии. В русскую литературу широкой рекой влились мотивы немецких, английских, шотландских баллад и сказаний. Благодаря переводам Пушкина, Батюшкова, Жуковского, Лермонтова жанр баллады адаптировался и развился на русской почве.
Литература.
Алексеев М.П. Народные баллады Англии и Шотландии // История английской литературы. М.; Л., 1943. Т. 1. Вып. I.
Балашов Д. М. Русская народная баллада//Народные баллады. М.; Л., 1963.
Гаспаров М.Л. Баллада // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.
Левин Ю.Д. “Поэмы Оссиана” Джеймса Макферсона // Макферсон Д. Поэмы Оссиана. Л., 1983.
Литературные манифесты западноевропейских романтиков / Сост. и пред. А.С. Дмитриева. М., 1980.
Смирнов Ю.И. Восточно-славянские баллады и близкие им формы. Опыт указателя сюжетов и версий. М., 1988.
Эолова арфа. Антология баллады: Библиотека студента-словесника. М., Высшая школа. 1989.