Сочинение по зарубежной литературе "Герои романов Леонарда Хаксли"
Внук выдающегося английского биолога Генри Хаксли (Гексли). Сын Леонарда Гексли, редактора журнала; младший брат Джулиана Гексли — известного биолога и писателя. Образование получил в Оксфорде, в Белиол-Колледжи. После окончания обучения в 1915 г. Хаксли занимался журналистикой: писал критические статьи о драматургии для «Вестминстерской газеты», сотрудничал с еженедельником «Атенеум» («The Athenaem»), звездным временами которого стали 1919—1921 pp., когда редактором был Д. М. Мюррей, а на страницах журнала печатались произведения Б. Рассела, Т. С. Елиота, К. Менсфилд и др.
Хаксли дебютировал сборником стихов «Огненное колесо». До 1920 p. увидели мир еще несколько поэтических сборников. Тем не менее литературное признание Хаксли получил благодаря своей прозе. В одном из томов «В поисках утраченного времени» М. Пруст упоминает среди посетителей парижского салона внука старика Гексли, который получил господствующее положение в английской литературе (une position preponderante).
В 1920 p. увидела мир сборник новелл, а через год вышел из печати роман «Желтый Кром» («Crome Yellow»), в котором Хаксли заявил о себе как о писателе, который имеет утонченное чувство юмора, но вместе с тем способный гостросатирично прокомментировать события современности. «Желтый Кром» стал первым произведением цикла, к которому вошли также роман «Хоровод шутов» («Antic Hay», 1923), написанный во время пребывания в Италии, и романы «Эта бесплодная листва» («Those Barren Leaves», 1927) и «Контрапункт»(«Point Counter Point», 1928), где в образах, созданных Хаксли, легко угадывались характеры близких друзей автора — Дж. Лоуренса и Д. М. Мюррея. В разработке жанра интеллектуального романа Хаксли называют последователем А. Франса, который осуществил переход от старого типа «философского романа» с условно-историческими или пародий-но-авантюрными декорациями к «роману идей» в комедийно-натуралистичному ландшафте.
В ранних романах Хаксли оказалось немало характерных особенностей его дальнейшего творчества, в частности контрапунктная архитектоника, когда в произведении параллельно развиваются несколько самостоятельных тем и линий. Композиция романов Хаксли напоминает архитектонику тех музыкаль ных произведений, описанию которых он отдает не одну страницу: «Каждая часть живое своей особой жизням; они притрагиваются, их пути пересекаются, на какой-то миг они соединяются в гармонии; она выдается окончательной и совершенной, но вскоре снова распадается. Каждая часть отдельная, отдельная, одна. «Я є я, — говорит скрипка, — мир оборачивается вокруг мене». — «Вокруг меня», — поет виолончель. «Вокруг меня», — уверяет флейта. И все они в одинаковой мере имеют рацию и ошибаются, и никто из них не слушает другого. С двух миллиардов частей составляется человеческая фуга. Этот гул, возможно, имеет какой-либо смысл для статистика, но ничего не достойный для художника. Лишь каждый раз выбирая одну или две части, художник может что-то понять» («Контрапункт»).
На кругообразную композицию указывает и название романа «Хоровод шутов». В этом произведении по кругу развиваются отношения между Гамбрилом и Майрою: когда-то пренебреженный и обиженный Майрою Гамбрил становится ее любовником, уже полностью охладев к ней; по кругу принадлежит всем своим поклонникам Майра, которая ищет и не может найти того, кто бы заменил ей первого возлюбленного — голубоглазого Тоне, который погиб на фронте (так в роман Хаксли, который избег мобилизации к войску через близорукость, вошла тема разрушительной войны, которая вмешивается в мирная жизнь); по кругу Гамбрил и Майра посещают всех своих приятелей, разъезжая на такси улицами ночного Лондона; по кругу разыскивает Гамбрила Розе Шируотер, находясь в запертом кругу известных ей адресов. Отдельные из этих кругов остаются разомкнутыми, но колоподибнисть движения определяется тем обстоятельством, что любой активный герой романа окружает себя другими действующими лицами, равноотстоящими от него и от других персонажей. И все эти круги не совпадают. Все они находятся в разных плоскостях, окрашенные разными эмоциями, наполненные разными раздумьями. Иногда они пересекаются, и тогда происходят странные трансферы. В тот миг, когда Гамбрил развлекается с Роге, женой Шируотера, сам Шируотер утешается обществом Майри Вивиш.
Полифонизм романов Хаксли возникает не только на грунте параллельного развития линий жизни молодых аристократов, в его произведениях звучат и голоси безработных, что блуждают в поисках работы. Безногие солдаты, уличные продавцы в подранных ботинках, старые бабы со спичками, убийцы, которых казнят на виселице в 8 часов утра, чахоточная поденщица врываются у жизнь молодых аристократов, напоминая «уличные восклицания» — песенный жанр, распространенный в XVT ст., в эпоху, к культуре которой Хаксли так часто обращался. Но в этом гаме нет гармонии. Это сплошная какофония. Она не предоставляется для естетизации.
В творчестве Хаксли можно заметить несколько сквозных тем. Это раздумья о Бог и настоящей человечности, поисках идеала. Они неотделимые от раздумий Хаксли и его героев о музыке, живописи, архитектуре, о проблемах биологии, а затем и о старении, о смерти, о том, ком, как и чего нужно учить, о свободе. Эти раздумья неотделимые также от учування персонажей Хаксли в проблему времени, от их желания или нежелания делать паузы, устраивать антракты. Героев Хаксли волнуют глубочайшие философские проблемы. Которым бы не был их специальность, они, как правило, стараются осмыслить сущностные основания свитотвору, понять, как устроенный мир. Проявлением строения свитотвору есть для них все, что их окружает. Художник Липиат («Хоровод шутов») говорит: «Что такое наука и искусство, что такое религия и философия, как не способ выразить в приступних для человека образах и понятиях какую-то сверхчеловеческую реальность».