Антитеза Л.Н.Толстого «Война и мир» и Ф.М.Достоевский «Преступление и наказание»
Антитеза — основной идейно-композиционный принцип романов Л. Н. Толстого «Война и мир» и Ф. М, Достоевского «Преступление и наказание», заложенный уже в их названиях. Он проявляется на всех уровнях художественного воплощения: от проблематики до построения системы персонажей и приемов психологического изображения. Однако в самом использовании антитезы Толстой и Достоевский часто демонстрируют различные методы. Истоки этого различия в их взглядах на человека.
Произведениям Толстого и Достоевского свойственна одна общая особенность: их названия неоднозначны, полисемантичны. Слово «война», означает в «Войне и мире» не только военные действия, не только события, происходящие на поле сражения; война может происходить в повседневной жизни людей (вспомним такую войну из-за наследства графа Безухова).и даже в их душах. Еще более насыщенным в смысловом отношении является слово «мир»: мир как антитеза войне и «мир» как общность людей. Названием окончательной редакции романа Л. Н. Толстого стало «Война и мир», то есть мир как антитеза войне. Но в многочисленных черновиках и набросках Толстого есть разные варианты написания этого слова. Само сочетание «война и мир» мы можем встретить у А. С. Пушкина в «Борисе Годунове»; Описывай, не мудрствуя лукаво, Все то, чему свидетель в жизни будешь: Войну и мир, управу государей, Угодников святые чудеса, В пушкинском контексте сочетание «война и мир» становится ключом к историческому процессу в целом. Таким образом, мир — это категория универсальная, это жизнь, это вселенная.
С другой стороны, совершенно ясно, что понятия «преступление» и «наказание» интересуют Достоевского не в их узком юридическом смысле. «Преступление и наказание» — это произведение, ставящее глубинные философские и нравственные проблемы.
Художественное пространство романа Толстого как бы ограничивается двумя полюсами: на одном полюсе — добро и мир, объединяющие людей, на другом — зло и вражда, ведущие к их разобщению. Толстой испытывает своих героев с точки зрения закона «непрерывного движения личности во времени». Герои, способные к душевному движению, к внутренним изменениям, по мысли автора, несут в себе начала «живой жизни» и мира. Герои, неподвижные, неспособные чувствовать и понимать внутренние законы жизни, оцениваются Толстым как носители начала войны, разлада. В своем романе Толстой резко противопоставляет эти персонажи. Так, сало н Анны Павловны Шерер писатель не зря сравнивает с прядильной мастерской, с бездушной машиной. Через весь роман проходит антитеза «правильность — неправильность», «внешняя красота — живое очарование». Для Толстого неправильные и даже некрасивые черты лица Наташи гораздо привлекательнее, чем античная красота Элен, жизнерадостный (пусть не к месту) смех Наташи в тысячу раз милее «неизменной» улыбки Элен. В поведении героев автор также противопоставляет стихийное разумному, естественное театральному л Для Толстого «ошибки» Наташи гораздо естественнее и натуральнее, чем рассудочное поведение Сони. «Мысль семейная» противопоставляет семью Ростовых «клану» Курагиных,
Законченным воплощением войны в романе стал Наполеон. Он не только постоянно играет на публику, но и наедине с собой остается актером. Он мыслит себя великим полководцем, ориентируясь на некие античные образцы. Полным антиподом Наполеона является в романе Кутузов, истинный выразитель духа нации.
Антитеза «ложное — истинное» используется Толстым и при изображении душевных движений персонажей. Так, Пьер на дуэли, чувствуя всю глупость и ложность ситуации, ничего не предпринимает для ее удачного разрешения, а требует «скорее начинать» и усиленно заряжает свой пистолет.
В отличие от Толстого Достоевский никогда не изображает своих героев однозначно: человек у него всегда противоречив, непознаваем до конца. Его персонажи сочетают в себе две бездны разом: бездну добра, сострадания, жертвенности и бездну зла, эгоизма, индивидуализма, порока. В каждом из них есть два идеала: идеал Мадонны и идеал содомский. Главный стержень «Преступления и наказания» — суд над Раскольниковым, внутренний суд, суд совести. Приемы, которые Достоевский использует в создании образной системы своего произведения, отличаются от приемов Толстого. Достоевский прибегает к приему двойного портретирования. Причем первый портрет, более обобщенный, обычно спорит со вторым. Так, до совершения преступления автор говорит о красоте Раскольникова, о его прекрасных глазах. Но преступление не только запятнало его душу, а оставило трагический отпечаток на лице. На этот раз перед нами портрет убийцы. В романе Достоевского спорят не герои, а их идеи. Таким образом, антитеза как художественный прием оказалась очень продуктивна и неоднозначна для двух великих художников-реалистов — Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского.